Кирилл, 46 - 29 января 2012 12:05

И «судный день» настал.
В классе перед суровыми взглядами товарищей возле окна стоял, опустив голову, Виталик. «Потерпевшая», судя по блудливой улыбке, бродящей на рябом от возрастных прыщей круглом личике, за которое, она, собственно, и получила своё прозвище, похоже, отнюдь себя таковой не считала.
- Дети, - классная набрала побольше воздуха в могучую, как полное собрание сочинений Толстого грудь, - сегодня мы обсуждаем возмутительное поведение Виталия, который… - она зашипела, как сифон, мучительно, несмотря на филологическое образование, подбирая «возмутительному деянию» приличествующий случаю синоним. – Обидел Любу…
Аудитория заинтересованно оживилась, жаждая подробностей.
- Сперва, - взяла себя в руки класснуха. – Виталий должен перед лицом всего класса извиниться перед девочкой.
Виталик вздохнул. Со стен класса на него строго смотрел Лев Толстой, с хохлячьей хитринкой поглядывал Гоголь, и мрачно взирал Достоевский. Он ещё раз вздохнул, и подошёл к Шайбе:
- Ну ты это… Того… Извини…
Шайба плотоядно улыбнулась и кивнула.
- Теперь он, как честный человек, должен на ней жениться! – негромко, но слышимо в ближайшем окружении, подъебал Саня.
Класс грохнул.
- Маааааалчать! – рявкнула класснуха, ликом став революционного кумачового цвета. Мы притихли.
- Педсовет вынес на решение вопрос об исключении Виталия Гришина из школы. Хотелось бы узнать мнение класса. Кто «за» - прошу поднять руки. Несколько человек нерешительно задрали передние конечности.
- Кто против? – мы со Стасом и Саней решительно подняли руки, глядя на нас, потянул вверх руки остальной класс. Виталик, в сущности, был шебутным, но незлобивым парнем, нам нравилось слушать его враки, которые он рассказывал невъебенно правдиво, с правдивым, ясным выражением голубых глаз.
Классная рукамиводительница злобно глянула на нас, и вышла из кабинета.
Виталик был оставлен в стенах альма матер, после восьмого класса ушёл в ПТУ, и судьба надолго разбросала нас…
А тогда…
- Ну, что, мужики, пошли газировку пить? С сиропом! У меня пятнадцать копеек есть! – подмигнул голубым глазом Виталька.

• 
• 
•